Потомственной дворянке из Вологды - 90!

196202
11 минут
Потомственной дворянке из Вологды - 90!

Своё 90-летие потомственная дворянка из Вологды встретила в Приамурье.

В свои почти 90 лет Тамара Гулевич сохранила аристократическую осанку, доставшуюся, видимо, от дедов княжеского рода, как пишет газета Амурской области "Зейские огни".
В свои почти 90 лет Тамуся, именно так её долгое время называли самые близкие люди, сохранила аристократическую осанку - она, видимо, досталась от дедов княжеского рода.

Будучи ребёнком войны, она до сих пор со страхом вспоминает окровавленные лица советских солдат, которым стирала бинты в военном госпитале в Вологде. Помнит Тамуся и голодных детей из блокадного Ленинграда, которых она и одноклассники кормили на уроках в школе: одного из них встретила через много лет на Невском проспекте...

Несмотря на все испытания, выпавшие на долю этой поистине сильной женщины, она не имеет привилегий, как дитя войны, зато с гордостью носит заслуженное своим трудом звание «Отличник народного просвещения». Звание «Заслуженный учитель» ей не дали лишь потому, что её ученик умудрился разбить машинисту поезда окно...

Накануне 90-летнего юбилея, который жительница Свободного Тамара Георгиевна Гулевич отпраздновала 7 марта, журналисты «Зейских огней» побывали у неё в гостях.

В 1930 году 7 марта в Вологде в семье известного специалиста по строительству шоссейных и грунтовых дорог Георгия Петровича Сапогова и его супруги Зинаиды Александровны родился первенец. Глава семейства дал имя девочке - Тамара, но всегда ласково называл её Тамуся. Так и звали девушку все родные и близкие, друзья и одноклассники.

По своей профессии отцу приходилось уезжать с семьёй жить и в другие города. Так, когда Тамусе было пять лет, Сапоговы переехали на время в Грязовец, где с девочкой сидела няня Нюша, пока родители работали.
- Хорошо помню этот старинный город с множеством церквей, - вспоминала Тамара Георгиевна, перелистывая альбом с фотографиями. - Няня прожила с нами долго... Вот и на этом снимке она с нами...

Отец, будучи высококвалифицированным инженером-строителем, по своей профессии прошёл три войны - финскую, Отечественную и японскую. Вместе с другими прокладывал и восстанавливал после боёв дороги. День Победы Георгий Сапогов встретил на фронте, а домой вернулся только в 1946-м. Но и после не оставил свою профессию - строил тоннели в сибирской Слюдянке, где какое-то время жила и его семья.
- Вообще, в Вологде было наше родовое имение, - рассказывала Тамара Георгиевна. - Двухэтажный деревянный дом ещё до войны для всей своей родни построил мой дедушка, он был дворянином. В этом доме каждому сыну и каждой дочке был свой угол. Там у нас с родителями были две большие комнаты и кухня на втором этаже. Из этого дома все наши мужчины и ушли на фронт, остались только женщины и дети. Уже потом, во время войны, «лишнюю» площадь стали забирать, и в одной из комнат поселили какую-то сумасшедшую, которая, как сейчас помню, ловила меня в темноте в коридоре... А когда мы вернулись из Слюдянки в Вологду, оказалось, что родная тётка продала все комнаты в доме, а сама ушла в монастырь. Так и остались без угла. Уже позже родителям дали там квартиру. Доживали они в Вологде. Мама умерла в 2002 году, папа несколькими годами ранее.
В последний раз на своей малой родине Тамара Георгиевна была на похоронах у мамы. Там, недалеко от Вологды, в местечке под названием Слобода, имеется и фамильное кладбище Сапоговых-Козыревых.

2020030619-285x300.jpg


- Отец моей мамы был священнослужителем высокого ранга. В Слободе, где он и служил, была большая церковь, при которой и был похоронен дедушка. При этом фамильном кладбище хоронили всех Козыревых, - рассказала Тамара Гулевич. - Я каждый год, когда приезжала домой, ездила с мамой туда, чтобы положить цветы на могилы... Мама с папой тоже там похоронены. А в доме, где ранее жил священник, сделали детский санаторий... Это очень тихое красивое место, теперь там уже никого не хоронят...

2020030615-229x300.jpg

Всю Великую Отечественную войну Тамуся и её мама, которая трудилась сначала в обкоме партии, а потом в железнодорожной больнице и госпитале, жили в Вологде. Бомбёжек в городе не было - зенитчики отражали все атаки на город. Но вот окраины немцы громили регулярно.

- Помню, когда в городе объявляли воздушную тревогу, мы бежали в самодельные окопы с крышами. Там, сидя в воде по щиколотку, пережидали бомбёжки и возвращались в классы, - вспоминала наша знакомая.

Тамуся училась в восьмой женской гимназии, а когда началась война, всех перевели в деревянный дом, где учились и мальчишки тоже. Женскую же школу приспособили под военный госпиталь, куда гимназистки ежедневно ходили помогать медсёстрам и раненым солдатам.

2020030616.jpg

- Девчонки были прикреплены именно к этому госпиталю, нам было по 13-15 лет, - продолжала рассказ Тамара Георгиевна. - До сих пор помню, как стирали бинты, сушили их, проглаживали утюгами, складывали в шкаф для стерилизации. Сначала жутко боялись вида крови, а потом ничего - привыкли...

А ещё ярким пятном в памяти остались глаза тех, кто побывал на фронте и был ранен.
- Солдаты лежали все забинтованные, а мы должны были ходить к каждому и говорить - о жизни, о нашей учёбе, о том, как мы победим. В общем, оказывали психологическую поддержку, как умели, - делилась Тамара Георгиевна. - Особенно запомнился один молодой солдатик, которому в бою оторвало ноги и руку. Я, когда приходила в госпиталь, первым делом шла именно к нему, потому что знала, что он ждёт. Боец был весь перемотан бинтами - одни глаза видны. Я брала его за руку, гладила и всё время говорила: «Ты не плачь, скоро поправишься!». А он слушал и плакал...

Уже много позже, когда Тамара Георгиевна будет жить на Дальнем Востоке, выйдет замуж и родит первого ребёнка, этот солдат приедет к ней в Вологду. Конечно, Тамусю Сапогову он не найдёт, зато отыщет её маму Зинаиду Александровну и будет долго расспрашивать у неё про судьбу девушки, которая помогла ему выжить в самое трудное время.

На самом деле таких неслучайных встреч у Тамары Георгиевны была не одна. Ей было 11 лет, когда началась Великая Отечественная война. И Вологда, как истинная матушка, одна из первых начала принимать детей из блокадного Ленинграда, который был расположен в 655 километрах.

- Я помню, как начиналась блокада, как эвакуировали из Ленинграда детей, которых в том числе расселяли по семьям и у нас, в Вологде, - делилась с нами своими детскими воспоминаниями Тамара Георгиевна. - Когда в наш город стали привозить блокадников, мы уже учились вместе с мальчишками. Однажды пришла в школу, а моё место занято - сидит паренёк... Запомнила его на всю жизнь, учились в одном классе. Имя было редкое - Соломон, а фамилия простая - Ласкин. Звали мы его Соля. Каждый день утром мама собирала мне с собой завтрак, и я всегда отдавала еду этому мальчику. Заходила в класс, а он смотрел на меня такими голодными глазами! Очень его жалко было. Никогда этого не забуду...

Как рассказала нам участница тех далёких событий, через 20 лет после войны ей посчастливилось увидеть Соломона ещё раз.
- Я работала уже методистом в отделе учебных заведений на Дальнем Востоке, и в очередной раз поехала на курсы повышения квалификации в Ленинград. Как-то, прогуливаясь по Невскому проспекту, услышала своё имя из детства: «Тамуся!». Навстречу бежит мужчина - красивый, в шляпе. Подошёл ближе и спросил, узнала ли я его, но я не могла понять, кто это.

По словам Тамары Георгиевны, в детстве она была жуткой драчуньей. Видимо, здесь вспомнились все навыки задиры, и она, не раздумывая, выдала незнакомцу: «Чего тебе надо? Сейчас как дам, в реку улетишь!». Незнакомец опечалился тем, что его не узнали, а Тамара Георгиевна вдруг явно увидела детское лицо Соли.

- Спрашиваю его, ты ли это? А он обрадовался так! - улыбаясь, вспоминала наша почтенная собеседница.
Конечно, они долго разговаривали на берегу Невы, а потом пили чай в кафе много часов и вспоминали страшные годы блокады. Вспоминали и о том, как во время уроков часто эвакуировались, как вкусны были школьные завтраки Тамуси и как учились, несмотря на голод и войну...

- Соломон на тот момент часто ездил за границу, в Ленинграде, я так поняла, у него была какая-то секретная должность, - предположила Тамара Георгиевна.

Вологду Соломон Ласкин посещал часто, так как после блокадного Ленинграда, после Победы, его родители не захотели возвращаться обратно, а жили на родине Тамары. Кстати, в тот день необычайного свидания Тамуся и Соля поехали в Вологду, чтобы навестить родителей и посмотреть свою школу, вспомнить всех, кто с ними тогда переживал страшные годы. Мама Тамары Георгиевны не сразу поняла, кого привела на порог отчего дома замужняя дочь, а когда узнала, то радовалась и плакала.

- Это была незабываемая встреча, - со слезами на глазах призналась Тамара Георгиевна. - Мы очень дружили с мальчишками, не то что сейчас... Вместе помогали семьям фронтовиков - мальчишки кололи дрова, мы мыли полы и помогали по хозяйству... Запомнила одну семью, где было шесть детей. Их отец погиб на войне, а мама всё время плакала, не могла ничего делать. Тогда я собирала ребятню и уводила их гулять в парк... Страшная была война, голод и нищета повсеместно были.

Как считает сама Тамара Георгиевна, от страшного голода их спасала мамина мама, которая держала на тот момент хозяйство в деревне Григорьевское.
- Каждое утро бабушка шла пять километров до Вологды, неся на плече мешок с продовольствием. Тоже работала в госпитале в войну, - вспоминала собеседница.

После войны Сапоговы какое-то время жили в уездном городке Кадников под Вологдой, где в своё время проживали ссыльные, в том числе ещё в царские времена - молодой революционер Анатолий Луначарский, будущий первый нарком просвещения РСФСР.

- Я училась там в девятом и десятом классе, а после вновь вернулась в Вологду, - продолжала историю своей жизни Тамара Георгиевна. - Нас тогда, двадцать дур, записали в нашу же женскую гимназию в педагогический класс. Через год всех отправили работать по распределению на Дальний Восток...

Тамара Георгиевна до сих пор вспоминает, как в 1951 году они ехали в вагонах-теплушках и горько плакали девичьими слезами - тогда, после родного дома, Дальний Восток казался краем земли.

21-летняя Тамуся, одна из двадцати молоденьких учительниц, «вытянула билет» на грузовую станцию Аур, что находилась на территории Дальневосточной железной дороги. Три года девушка работала там учителем в начальных классах, а после всем вологжанкам сообщили ещё одну новость: предстоит три смены труда в пионерском лагере.

- Мы с девчонками приехали сюда, в Бардагон, где в итоге и познакомилась со своим будущим мужем - физкультурником Анатолием Ивановичем Гулевичем. Любви сильной не было, но он так долго за мной ухаживал, - признавалась нам Тамара Георгиевна.

В общем, семейная история сложилась, как у многих. Анатолий Иванович приехал в Аур, забрал свою избранницу, помог устроиться на работу.

Свободный, куда Тамару Георгиевну привёз жить будущий муж, совсем не понравился молодой девушке. Тамуся и тогда, и сейчас вспоминает Вологду и нет-нет да и всплакнёт по своей малой родине.

В общем, в жизни Тамары Гулевич педагогика заняла 42 года. На пенсию она вышла в 1993-м. По стопам мамы пошла и дочка Евгения, которая стала учителем русского языка и литературы. Сейчас Евгения Анатольевна находится на заслуженном отдыхе и проживает в Благовещенске.

Сын Андрей, которому сейчас 56 лет, стал полицейским и до сих пор служит - в Норильске. Конечно же, и он, и Женя с детьми приедут в Свободный поздравлять свою маму и бабушку с 90-летием 7 марта.

Там же, в Норильске, живёт и родной брат Тамары Георгиевны - 73-летний Юрий Георгиевич. К сожалению, средняя сестра Ира, которая жила в Череповце, уже умерла.

- У меня трое внуков и два правнука, - гордо говорит юбилярша. - Внуки Илья и Никита жили у меня в детстве какое-то время, так что мы до сих пор хорошо общаемся, созваниваемся постоянно.

На наш вопрос, каков же секрет долголетия, Тамара Георгиевна ответила нам так:
- Знаете, меня одна знакомая как-то спросила: «Давно не виделись, ты ещё жива?». А я посмеялась и ответила: «А я кому-то мешаю?».

Вот такая у этой славной и милой женщины формула жизни, здоровья и любви. Простая и в то же время очень мудрая.

Мы не могли уйти от нашей новой знакомой, не задав ещё один вопрос:
- Тамара Георгиевна, а о чём вы мечтаете сейчас?

- Мечтать мне уже давно не о чем, но вот на родине, в Вологде, хотелось бы ещё разок побывать... Просто уже, к сожалению, не по силам, - тихо ответила она.

Когда мы уходили, Тамара Георгиевна, которую мы почему-то между собой тоже стали ласково называть Тамуся, бережно листала две подаренные много лет назад её папой книжки о Вологде. А ещё стала раскладывать рисунки, а по сути картины, своего двоюродного брата-художника. На них виды Вологды в разное время года...

Источник - издание "Зейские огни" 

Читайте также